Будь с нами!
Присоединяйся к нашему каналу в Телеграме, чтобы не пропустить эксклюзивный контент.
Верещагин прославился как художник-баталист, основная тема его работ — война. Однако на его картинах не увидишь ни масштабных сражений, ни триумфальных шествий, ни офицеров-победителей. Он изображал не “парадную” сторону гражданской войны в Туркестане, в основном – ее последствия и весь ужас за кадром громких побед. И «Апофеоз войны» был одним из таких полотен. На раме картины была резная надпись: “Посвящается всем великим завоевателям – прошедшим, настоящим и будущим”. Художник задумал картину как кульминацию своей туркестанской серии. Но когда Верещагин показал работу в Петербурге, ожесточенные споры долго не умолкали. Ее считали мощным упреком имперским устремлениям России, и официальные власти заклеймили творчество Верещагина. Элита того времени полностью игнорировала его работы. Художник тяжело это переживал, в состоянии нервного срыва сжег три других своих полотна из этой серии, которые также подвергались особо пылкой критике.
Эта картина Ильи Репина вызывает неоднозначные эмоции даже сейчас. Например, в 2018 году, на столичной выставке в «В Москву! В Москву! В Москву!» на нее набросился безработный из Воронежа Игорь Подпорин. Он попытался уничтожить полотно, а после задержания объяснял свои мотивы так: «Очень меня возмутила картина этого Репина. Иностранцы же туда ходят, увидят такое — и что они про нашего русского царя подумают? И про нас? Это провокация против русского народа, чтобы к нам плохо относились».
По сюжету, Иван Грозный держит на руках умирающего сына Ивана, которого сам и убил. В действительности, историки так и не нашли никаких сведений, которые бы опровергли эту легенду, поэтому этот вопрос всегда вызывал накал страстей. Одни твердили об исторической недостоверности сюжета, другие обвиняли художника в неуважении к власти и клевете.
Сама же власть после первого показа отреагировала однозначно – запретила полотно. «Сегодня я видел эту картину и не мог смотреть на неё без отвращения. <…> Удивительное ныне художестве без малейших идеалов, только с чувством голого реализма и с тенденцией критики и обличения», — так писал царю Обер-прокурор Святейшего синода по фамилии Победоносцев в письме к царю Александру III.
«Ходынка»
Владимир МаковскийЛучшими и самыми известными в творчестве Маковского продолжают оставаться жанровые бытовые сцены – с детьми, крестьянами, бедняками. Но однажды художник застал одно из самых страшных событий за время царствования Николая II: он стал свидетелем трагедии на Ходынском поле – массовой давки 1896 года во время коронации Николая II на окраине Москвы. Тысячи людей тогда пришли за обещанными подарками по случаю коронации, испугались, что им не достанется, и начали прорываться к пунктам выдачи. Жертвами той трагедии только по официальным данным стали 1389 человек.
«После Ходынки. Ваганьковское кладбище»
Владимир МаковскийГибель людей потрясла Маковского. Изначально художник должен был написать картину по итогам этого мероприятия, и после трагедии так и сделал. Следующие пять лет он работал над картинами “Ходынка” и “После Ходынки. Ваганьковское кладбище”. На картинах изображались жертвы давки. В 1901 году “Ходынку” сняли с выставки передвижников по решению цензуры. От московского генерал-губернатора художнику передали записку: “Картине еще не время, она является солью, посыпанной на свежую рану”.
Картина Ге изображает эпизод суда прокуратора Понтия Пилата над Иисусом Христом, а именно момент, когда Пилат задает Иисусу вопрос, оставшийся в тот момент без ответа. Картина была впервые представлена на выставке передвижников в 1890 году, но вызвала бурную реакцию и по распоряжению Священного синода была снята с экспозиции.
Дело в том, что она не соответствовала тогда ни культурной, ни церковной, ни живописной традиции. Иисус стоит в глухой тени, в то время как фигуру Понтия Пилата заливает солнечный свет – это шло вразрез давней традиции интерпретировать Иисуса как человека абсолютно светлого. Иисус выглядит измученным и маленьким, лишенным значительности, по сравнению с прокуратором. Все это не принимала не только церковь, но и многие художники. Поначалу картину даже отказался приобретать коллекционер Павел Третьяков, однако позже изменить свое мнение его уговорил Лев Толстой.
В XIX веке непогрешимость церкови постепенно начинала подвергаться сомнению, а ее образ и служители – критике. Василий Перов тоже не остался в стороне. По мнению церкви, «Крестный ход…» переворачивал образ одного из главных церковных ритуалов с ног на голову: колонна выходит не из церкви, как положено, а из старой избы, вокруг лежат тела бродяг, а пьяный священник и вовсе давит яйцо, один из символов Пасхи. Вся процессия идет как будто нестройно, а в глазах у участников хода — пустота.
Церковная власть назвала картину «безнравственной, аморальной, дерзкой и глумливой» и грозилась сжечь её, а также обвинила художника в насмешке над образом русского христианства. Самого Перова Александр II хотел отправить в Сибирь. Художник, конечно, ссылки не боялся, ведь он был родом из сибирского Тобольска. Однако сам факт такой однозначно негативной реакции делает эту картину одной из самых провокационных среди полотен XIX века.
Подписывайтесь на «Узнай Россию» в Телеграм, ВКонтакте, Одноклассниках и Дзене