Страшная катастрофа Красной армии, которая открыла немцам путь на Москву

В начале октября 1941 года Красная армия потерпела одно из самых тяжелых поражений за весь период Великой Отечественной войны. В результате катастрофы советских войск под Вязьмой и Брянском вермахт прорвался к практически беззащитной столице СССР.

Масштабное наступление на Москву, известное как операция «Тайфун», немцы планировали начать с рубежей, располагавшихся в 350–600 км от города. Здесь они сосредоточили группировку в 1,8 млн человек, что составляло чуть меньше половины от всех имевшихся на советско-германском фронте сил. 

Три из четырех танковых групп (1700 танков и самоходных орудий) были стянуты в район боевых действий. Авиационную поддержку осуществлял 2-й воздушный флот, располагавший почти 1400 самолетами.

Вермахту на московском направлении противостояли войска Западного, Резервного и Брянского фронтов общей численностью около 1,2 млн человек. В их распоряжении находилось около тысячи танков и самоходных орудий, а также 1370 самолетов, большинство из которых, однако, составляли устаревшие модели. 

Советским войскам предстояло прикрывать полосу длиной 600 км. Они усиленно готовились к отражению наступления, но мощных оборонительных рубежей до начала «Тайфуна» создать так и не успели. Кроме того, воинские формирования были сильно потрепаны в ходе тяжелого Смоленского сражения и испытывали острый недостаток в людях и вооружении.

30 сентября в наступление на позиции Брянского фронта перешла 2-я танковая группа генерала Гейнца Гудериана. 2 октября на Западный и Резервный фронты обрушились основные силы группы армий «Центр».

Вопреки ожиданиям советского командования вермахт не стал наступать вдоль трассы Минск – Москва через Вязьму, где лежал кратчайший путь до столицы СССР и была выстроена наиболее прочная оборона. Проведя тщательную разведку, немцы нанесли несколько мощных ударов в стыки советских армий, в том числе на участках, считавшихся труднопроходимыми для бронетехники. 

При эффективной авиационной поддержке обладавшие превосходством в людях и танках немецкие ударные группировки успешно прорвали советскую оборону и стали стремительно развивать наступление. Они эффективно отражали плохо организованные контратаки Красной армии, угрожая зайти в тыл войскам всех трех фронтов. 

«Противник продолжает всюду удерживать неатакованные участки фронта, в результате чего в перспективе намечается глубокое окружение этих групп противника», – отмечал в своем дневнике начальник генерального штаба сухопутных войск Германии Франц Гальдер.

Советские военачальники не сразу осознали масштаб надвигающейся катастрофы. Так, в приказах командующего 19-й армией генерала Михаила Лукина фигурировала фраза про просочившиеся в тыл его войск «группы хулиганствующих автоматчиков». В действительности же его армию охватывали уже две полноценные танковые дивизии противника. 

Плохо координируя действия между собой, силы трех фронтов так и не смогли ликвидировать прорывы. При этом опасавшиеся обвинений в трусости и паникерстве военачальники докладывали в Москву, что ситуация в целом находится под их контролем.

В итоге Ставка Верховного главнокомандования долго не имела четкого представления о назревающем в районе боевых действий кризисе. Лишь в ночь на 6 октября, когда время было уже упущено, она приказала войскам начать общий отход на новые оборонительные рубежи.

В тот же день двигавшиеся навстречу друг другу немецкие 17-я бронетанковая дивизия и части 2-й армии соединились в районе городов Брянск и Карачев, окружив основные силы Брянского фронта. 

7 октября в районе Вязьмы встретились передовые отряды 3-й и 4-й танковых групп. В «котле» оказались значительные силы четырех армий Западного и Резервного фронтов, а также созданная специально для ликвидации вражеских прорывов оперативная группа генерала Ивана Болдина.

В последующие дни окруженные советские войска предпринимали многочисленные попытки вырваться из ловушки. При этом их запасы боеприпасов, горючего и продовольствия стремительно таяли, а давление немцев становилось все сильнее. 

На первых этапах из «котлов» прорывались целые дивизии, подчас теряя до 90% личного состава. В дальнейшем к своим выходили лишь небольшие группы и отдельные военнослужащие.

Так, Александр Почуенков из 50-й стрелковой дивизии вспоминал, как вместе с сослуживцем добирался до советских позиций: «Чтобы не попадаться немцам на глаза, днем где-то прятались, а ночью пробирались… Заходили в деревни, просились на ночлег и прятались, потом дальше шли… Часто шли голодными и обессилевшими, почти еле передвигали ногами. Но набирались сил и шли дальше. Ели что попало… Спрашивали всех только одно: “Дорога на Москву! Как туда пробраться?”».

Точные потери Красной армии, которые она понесла в «котлах» начала октября 1941 года, подсчитать невозможно. Погибли, пропали без вести или попали в плен сотни тысяч военнослужащих. Целые соединения просто перестали существовать.

Гибель такой крупной группировки войск создала гигантскую брешь в советских оборонительных порядках и фактически открыла немцам дорогу на оставшуюся почти без защиты Москву. На оборонительные рубежи пришлось бросать все имевшиеся в наличии немногочисленные силы, включая курсантов подмосковных военных училищ.

Не попавшие в окружение остатки фронтов возглавил вызванный Сталиным из блокадного Ленинграда генерал Георгий Жуков. Организовать оборону столицы, восстановить боеспособность войск и пополнить их свежими резервами, прибывающими из глубины страны, – для всего этого требовалось время.

И это время военачальнику подарили окруженные под Вязьмой и Брянском войска, которые своим отчаянным и героическим сопротивлением до середины октября сковывали несколько десятков немецких дивизий.