Почему в Дагестане считают, что Россия начинается именно там

По мнению жителей Дагестана, их главная проблема в том, что к ним боятся ехать. Послушаешь сводку новостей и кажется, что ничего хорошего в горной республике не найдешь, а вот неприятности – наверняка.  Однако сами дагестанцы думают о себе совсем иначе. «Мы всегда хотим доказать всему миру, что мы самые лучшие», – говорят они. Этой фразой можно было бы объяснить всю многовековую историю Дагестана. Если принять во внимание, что в Дагестане находятся самый глубокий каньон в мире, одно из древнейших городищ на Земле, не говоря уже об уникальной природе и зашкаливающем гостеприимстве, то становится понятно, что туда надо съездить хотя бы из чистого любопытства.

Нет такой нации

На самом деле, дагестанцев как этноса не существует. На территории северо-восточного склона Кавказа и юго-западной Прикаспийской низменности проживает более 40 народностей, из них коренных – 14. Всего - три миллиона человек. А дагестанцами называют совокупность этих народов. Больше всего среди них аварцев, на втором месте даргинцы, затем идут кумыки, лезгины, русские, лакцы…

Дагестанский караван-сарай на старом Шёлковом пути.

Global Look Press

Когда-то через Дагестан проходил Великий шелковый путь. В разные моменты территория отходила Турции и Ирану, на нее покушались монголы, покорившие Китай, Древнюю Русь, Индию и Среднюю Азию. дагестанцы боролись за независимость так отчаянно, что иногда давали отпор даже самым кровожадным захватчикам. Однажды им ненадолго даже удалось основать независимый Дербентский эмират.

Вид на старый Шёлковый путь в Дагестане.

Global Look Press

«Мы все пришлые [кочевники] на Кавказе. Но на уровне быта ревность в связи с титулом самой коренной нации у нас была во все времена», – рассказывает Муслим Алимирзаев, дагестанец и основатель проекта «Неизвестный Кавказ». В горах идет непрерывная война за пастбища, в каждом селе – свой язык, легенды и национальные особенности. Среди дагестанцев считается, что «делать деньги» умеют даргинцы, а вот аварцы больше любят отдыхать и радоваться жизни. «Но нас всегда объединяла религия [95% исповедует ислам], либо общий враг». Однажды Дагестан пытался захватить сам Тамерлан, но встретил ополчение из княжеств под предводительством местной Жанны Дарк, горянки Парту-Патима, и ретировался.  

Спроси, кто я

Первое, на что натыкается взгляд приезжего, едва он покинет здание махачкалинского аэропорта, это триумфальная арка в честь 200-летия присоединения Дагестана к России. В состав Российской империи Дагестан попал в 1722 году, после вторжения Петра І. Дербент был ключевым пунктом для обладания Каспием и стал кульминацией первого Персидского похода императора. Правда, русский гарнизон простоял здесь всего 13 лет, и был передан Ирану в качестве союзнического жеста. Окончательное возвращение Дагестана случилось только в начале ХІХ века после русско-персидской войны.

«Когда я выезжаю за границу и меня спрашивают, кто я, я всегда отвечаю: прежде всего, я россиянин. Во-вторых, я – дагестанец. И уже в третьих я - аварец. Я россиянин по общности нации. Так сегодня В считает большинство дагестанцев», – говорит Муслим.

Добровольно не пришли и добровольно не уйдем

В Дагестане считают, что именно отсюда начинается Россия. Они – самая южная ее точка и самый дотационный регион из всех в 2017 году (более 52 млрд руб). На долю негородского населения приходится 55% жителей, хотя непосредственно в горах живет не так много: молодые приезжают на равнину, чтобы учиться, и не хотят возвращаться. Работать чабаном (пастухом) не престижно, но именно этим традиционно занимаются на горных плато.

Девушка, несущая сено во время сбора урожая в Дагестане, Агульский район, Россия.

Джанет Вишницки/Global Look Press

Престижно пойти в спорт и (желательно) стать олимпийским призером. Борцы – своеобразный традиционный «продукт» на экспорт.     

Негородское население чаще концентрируется в селах на равнине. Некоторые из них хорошо зарабатывают этническими ремеслами. Кубачи, например, производит уникальные ювелирные изделия, в селе Рахата – единственное в стране производство бурки.

Примерка новой бурки. Женщины семьи Абуталиповых, живущие в дагестанской деревне Рахати, производят бурки – традиционную одежду людей, населяющих Кавказский регион. В этом ремесле занято лишь несколько семей на Кавказе.

Сергей Узаков /

Столица Махачкала состоит из контрастов. Сетевой международный бизнес соседствует с ремесленниками и бутиками исламской одежды “Girl in Hidjab” с бойким слоганом «Просто покройся!». «Не так давно исламские бутики были в тренде и приносили хорошую прибыль. Женщинам показали, что в исламе тоже может быть своя мода. Instagram пестрил фотографиями «смотрите, что мой муж может мне купить»», – вспоминает Муслим.

Гаджиомар Изабакаров, 79 лет, демонстрирует свою коллекцию гравированного серебра в собственном мини-музее. Он собирал ее всю жизнь. Село Кубачи, Дагестан, 13 мая 2010 года.

Reuters

Сейчас Муслим живет в Пятигорске, и его, как и всех остальных, пугают сводки новостей об очередной АТО в республике. Это совсем не вяжется с тем, что видишь, когда приезжаешь в Махачкалу: спокойный и размеренный город, гипнотическая природа.

«Здесь всегда ломаются стереотипы», – считает Муслим. Дагестанцам нравится наблюдать как приезжие видят совсем не то, что ожидали. Они в эти моменты действительно чувствуют себя лучшим народом на Земле. Но спроси дагестанца, с Россией ли они или сами по себе, и в ответ, скорее всего, услышишь уклончивое: «Мы добровольно в Россию не входили и добровольно из нее не уйдем» (цитата слов народного поэта Расула Гамзатова). И это тоже будет очень по-дагестански, и очень честно.

Тренировка по вольной борьбе в столице Дагестана – Махачкале.

Reuters