Будь с нами!
Присоединяйся к нашему каналу в Телеграме, чтобы не пропустить эксклюзивный контент.
Дивизион майора Бориса Можаева перед маршем на первое боевое задание, 1965 г.
Межрегиональная общественная организация ветеранов войны во ВьетнамеАмериканская интервенция в Индокитае не могла оставить Советский Союз равнодушным. Уже через месяц после того, как в марте 1965 года США начали операцию «Раскаты грома» — регулярные бомбардировки Северного Вьетнама — в страну по просьбе правительства Демократической Республики Вьетнам стали прибывать первые советские зенитно-ракетные комплексы и обслуживающие их военные специалисты.
Бойцы Вьетнамской Народной Армии рядом с одной из боевых ракет для защиты от налетов авиации США во время войны во Вьетнаме.
Лев Портер/ТАССЗа все время войны Москва поставила Ханою 95 зенитно-ракетных комплексов С-75, свыше 500 самолетов, 120 вертолетов, более 5 тысяч зенитных орудий и 2 тысячи танков. Для оказания действенной интернациональной помощи в страну было направлено более 10 тысяч советских военных специалистов: от ракетчиков, летчиков и связистов до танкистов и медиков.
Советская военная техникав Ханое.
А. Гурьянов/SputnikОсобую роль сыграли советские зенитчики-ракетчики. Они занимались не только обучением кадров Вьетнамской Народной Армии (ВНА), но и сами непосредственно участвовали в боях. Немалая их заслуга в том, что ВВС и ВМС США, потеряв более четырех тысяч самолетов, так и не смогли подавить ПВО страны и сломить Северный Вьетнам.
Зенитно-ракетный учебный центр во Вьетнаме, 1965 г.
Межрегиональная общественная организация ветеранов войны во ВьетнамеРим Казаков, офицер наведения 274 зенитно-ракетного полка (ЗРП) ВНА: «К чести вьетнамских товарищей они успешно осваивали вверенное оружие, неотрывно находясь рядом. Наряду с реальной боевой работой расчетов мы регулярно проводили тренировки с использованием имитационной аппаратуры, освоив необходимый набор фраз на вьетнамском языке. Психологический барьер первых пусков преодолевали вместе — я нажимал кнопку "Пуск", а вьетнамский офицер наведения нажимал на нее уже после старта ракеты, видимо иногда и не подозревая об этом».
Полковник Евгений Антонов (в центре), начальник отдела ПВО внешних связей Генерального штаба ВНА майор Хо Куанг Тинь (справа), 1970 г.
Межрегиональная общественная организация ветеранов войны во ВьетнамеГригорий Белов, с сентября 1965 по октябрь 1967 года старший Группы советских военных специалистов во Вьетнаме: «Если, помогая вьетнамцам в боевых действиях, мы говорили "делай как я", т.е. изучай и осваивай боевую технику и вооружение так, как знаем и владеем ими мы, исполняй свои обязанности точно и четко как мы, стреляй как мы, то в части человеческих отношений дело было посложнее. Вьетнамцы и военные, и гражданские, присматривались к нам, изучали нас, пытаясь понять, с какими целями и намерениями мы прибыли к ним — ведь прошло чуть больше 10 лет, как из Вьетнама были изгнаны французы. И только поняв, что мы оказываем им бескорыстную помощь, от души и сердца, не щадя себя, желаем вьетнамскому народу только победы над агрессором, они стали относиться к нам с глубоким уважением, и я бы сказал — с любовью».
Вьетнамский стартовый расчет, 1967 г.
Межрегиональная общественная организация ветеранов войны во ВьетнамеГеннадий Шеломытов, командир стартовой батареи 274-го ЗРП ВНА: «В течение месяца мы сами сидели за пультами, а вьетнамцы, находясь рядом и наблюдая за нашими действиями, набирались опыта ведения боевых стрельб. Потом они пересели за пульты, а мы стояли у них за спиной, контролируя их действия. Это продолжалось 3-4 месяца. По мере приобретения вьетнамцами боевого опыта, наши военные специалисты небольшими группами отправлялись домой… Мы все время жили на колесах. Позиции менялись очень часто – после каждой боевой стрельбы. Позиции, обнаруженные американскими летчиками, на следующий день, а иногда буквально через пару часов обязательно подвергались массированным бомбежкам. Поэтому оставаться на прежней позиции было очень опасно».
Советские военные специалисты и вьетнамские зенитчики в провинции Намдинь, 1965 г.
Межрегиональная общественная организация ветеранов войны во ВьетнамеАнатолий Заика, старший полковой группы советских военных специалистов 238 ЗРП ВНА: «Этот бой был драматичным и тяжелым. Первоначально дивизион подвергся удару американской авиации. Комплекс получил значительные повреждения. Казалось бы, дивизион выведен из строя надолго. Вторая группа самолетов противника нацелилась совершить второй завершающий, разгромный удар. Но личный состав не дрогнул - восстановил боеготовность комплекса и встретил вторую волну налета огнем. Уничтожили два палубных штурмовика. Ура! Самая трудная победа – первая, но такая во сто крат дороже легкой».
Американский самолет, сбитый в небе Вьетнама.
Межрегиональная общественная организация ветеранов войны во ВьетнамеМайор Игорь Корбач, Очерк о полковнике Николае Береговом: «B ходе боев родилась идея засад. Дивизионы скрытно, обычно ночью, занимали позиции на вероятных маршрутах полета авиации противника. Засады устраивались вдали от охраняемых объектов. Дивизионы уходили в джунгли, к границам Лаоса. Производили две-три стрельбы, сбивали один-два самолета и сразу же снимались с позиции».
Поврежденная кабина B-52.
National Museum of the U.S. Air ForceЛюбовь Рослякова, служащая при штабе старшего Группы советских военных специалистов во Вьетнаме: «В один из летних дней была такая бомбежка, что страшно и сейчас вспоминать. И вот одна из шариковых бомб попала в угол дома, где жили сотрудники аппарата нашего военного атташе… Весь угол этого дома так разнесло, что образовалась глубокая воронка, а вся стена дома была пробита бомбовыми шариками. Пострадали и те дома, которые были рядом и напротив. К счастью все были на работе, и никого не убило. После бомбежки мы вошли в комнату расположенного рядом дома (в этом доме находился наш медпункт), и увидели там изрешеченные шариками стены толщиной, наверное, сантиметров 40. Шарики валялись на кровати, на столе и на полу…»
F-4B Phantom II.
U.S. Navy National Museum of Naval AviationБорис Воронов, начальник штаба Группы советских военных специалистов с мая 1967 по апрель 1969 года: «Во время ведения боев температура воздуха в тени доходила до +40 градусов при очень высокой влажности. Отсутствие в кабинах станции наведения ракет кондиционеров приводило к тому, что вентиляторы в кабинах гоняли горячий воздух с температурой +60 градусов и не охлаждали ни аппаратуру, ни работающих там военнослужащих. Форма одежды наших военнослужащих была: стальная каска на голове и трусы. Пот ручьями стекал по телу на пол. Под креслами операторов в кабинах были непросыхающие лужи пота. Были случаи заболевания потницей в тяжелой форме, когда человек утрачивал боеспособность и его приходилось госпитализировать».
Советские военные специалисты и солдаты ВНА, 1967 г.
Межрегиональная общественная организация ветеранов войны во ВьетнамеАлександр Аносов, в составе группы военно-научных специалистов выполнял специальное задание во Вьетнаме: “«Группа занималась отбором и изучением трофейных образцов американской военной техники: неразорвавшихся боеприпасов, мин и того, что оставалось от сбитых американских самолётов. А их за всю вьетнамскую войну насшибали более четырех тысяч, и понятно, работы нам хватало, скучать не приходилось. Теперь нашу группу иногда называют неприятным каким-то словом "трофейщики", а тогда, во Вьетнаме нас знали больше как "Дикая дивизия". А какая там дивизия? Нас всего несколько человек было, но с нами постоянно что-то происходило: то что-нибудь взорвётся, то загорится. Вся же пикантность ситуации заключалась в том, что «базировались» мы в маленькой комнатке в здании нашего посольства в Ханое, и "художества" эти были у всех на виду. Так что, когда мы грязные, усталые и небритые возвращались с добычей из очередной поездки, от нас на всякий случай старались держаться подальше».
Специалисты осматривают обломки B-52 Stratofortress, сбитого в окрестностях Ханоя 23 декабря 1972 г.
Межрегиональная общественная организация ветеранов войны во ВьетнамеCтарший лейтенант Вадим Щербаков, офицер наведения 88-го дивизиона 274 ЗРП ВНА: «Я вступал в противоборство не с самолетом, а с тем, кто его пилотировал… Всматриваясь в свои индикаторы, я словно смотрел ему в лицо, дышал ему в затылок, ощущал все его движения, нутром чувствовал, что он делает сейчас в своей герметичной кабине, пролетая над зеленым ковром джунглей, и ждал. Ждал когда сдадут его нервы или возьмёт верх наглая самоуверенность. И когда это случалось — все! Парень, ты мой! Пуск! И... до встречи на земле (если повезет катапультироваться из разваливающегося самолета, если первыми будут свои из группы спасения, а не вьетнамские крестьяне с мотыгами... пусть тебе повезет...). И ничего личного. Сегодня не твой день. А может случится так, что и не мой...»
Возгорание американского F-105 после поражения осколками советской ракеты С-75 «Двина».
National Museum of the U.S. Air ForceНиколай Колесник, командир пусковой установки - зам. командира взвода стартовой батареи в 236, затем в 285 ЗРП ВНА: «Все переводчики были офицерами ВНА, и от их позиции при решении некоторых вопросов зависело очень многое. Поэтому переводчики были в полку людьми заметными и уважаемыми. С их мнением считались как наши, так и вьетнамские командиры. Им, кроме чисто технических сложностей перевода, приходилось самостоятельно решать многие организационные вопросы учебного процесса, а позже – вопросы координации и взаимодействия дивизионов и служб полка, и они вкладывали в эту сложнейшую работу всё своё умение и силы».
Ha военных учениях во Вьетнаме.
Межрегиональная общественная организация ветеранов войны во ВьетнамеВячеслав Канаев, командир 1-й батареи 1-го дивизиона 5-го ЗРП ВНА: «Однажды ночью дивизион был поднят по тревоге и обнаружил приближающуюся к объекту цель. Условия для стрельбы были идеальными – оптимальная высота (6 км), небольшая скорость, но именно это и насторожило Александра Гладышева (командира 1-ого дивизиона). Он не дал команду на открытие огня, а через несколько секунд выяснилось, что это был почтовый самолет китайского производства, который не был оснащен аппаратурой системы опознавания. Интуиция и опыт командира уберегли экипаж и самолет от гибели».
Зенитчики ВНА на огневой позиции.
Валентин Соболев/ТАССТауно Пяттоев, старший полковой группы 236 и 275 ЗРП ВНА: «Вьетнамцы постоянно предупреждали нас об опасности нападения наземного противника (без охраны и по одному никуда не ходить, особенно при работе на боевых позициях). Утром 25 декабря ВНП 67 дивизиона наблюдал выброс трех групп парашютистов в глубине территории по дороге №20. Так что опасность нападения была реальной и нападающие были бы явно не дилетанты. И что мы, советские военные специалисты, могли им противопоставить? Мы же работали без стрелкового оружия и без каких-либо документов».
AC-130 во Вьетнаме, 1966 г.
Consolidated US air Force/Global Look PressАлексей Белов, старший полковой группы военных специалистов в 278 ЗРП ВНА: «В один из ясных дней над нашей землянкой на высоте около 100 метров прошел палубный штурмовик-разведчик РА-5С "Виджиленти". Группа работала в 92-м дивизионе, а я занимался составлением отчета-донесения, вышел размяться и в это время встретился взглядом с пилотом, пролетавшего над головой самолета-разведчика. В ту ночь мы сменили место расположения, а на следующий день, по покинутому нами жилью, было сброшено 5 фугасных бомб и 5 контейнеров с шариковыми бомбами».
Взрыв авиационной бомбы Mark 84.
Общественное достояниеЮрий Демченко, командир стартовой батареи 82 дивизиона 238 ЗРП ВНА: «В этот момент неожиданно с другой стороны – с запада – донесся нарастающий, подобный раскату грома, звук, а через несколько секунд - три мощных взрыва за кабиной. Я повернулся в ту сторону и увидел два черных облака от наших палаток и летящую вверх и тут же разлетающуюся на части свою ракету с пусковой установки 1, а также делающих левый разворот тройку американских самолетов. Через секунды прозвучала очередь и еще несколько взрывов, и тут же заглохли наши дизеля. Я увидел прыгающих из кабин солдат и офицеров, которые бежали в направлении ближайшего укрытия. Меня тоже кто-то толкнул туда. Вскоре в это укрытие старшина Николаенко на руках внес раненного в грудь дизелиста-вьетнамца, а потом прибежал раненный в плечо первый номер стартовой батареи ефрейтор Мартынчук. Неожиданно все затихло, и я выскочил из укрытия. Первое, что я увидел - это горящую маскировку кабин, а на шестой пусковой установке горел баковый отсек ракеты. Пусковая установка 1, с которой была сорвана взрывной волной ракета, находилась в исходном положении, остальные пять обесточенных установок с ракетами застыли неподвижно в одном направлении».
Солдат ВНА.
Getty ImagesЭдуард Леканов, командир взвода пусковых установок зенитно-ракетного комплекса «Волхов»: «В июле 1966 года мы стояли под Ханоем, охраняли самый большой в Юго-Восточной Азии мост. На соседней батарее вьетнамскому расчёту доверили произвести самостоятельный пуск, и – обе ракеты прошли мимо цели. “Фантом” развернулся для атаки. Рядом с нашей батареей разорвалась напалмовая бомба, и несколько капель попало мне на бедро. Я, кажется, автоматически сумел погасить землёй стекающую по ноге горящую смолу. Сразу подбежали данти ("товарищ" по-вьетнамски), обработали рану. В нашей батарее я был единственным пострадавшим, а вот промазавший расчёт полностью погиб. После того случая вьетнамцев надолго отстранили от самостоятельных пусков: "Военному делу надо учиться настоящим образом!"»
Дозаправка в воздухе.
National Museum of the U.S. Air ForceВладимир Балакин, в должности радиометриста-командира поста малого разведывательного корабля «Амперметр» участвовал в походах в зону боевых действий ВВС и ВМС США в Тихом океане: «У берегов Южного Вьетнама стояли 1–2 вертолетоносца ВМФ США. Мы информировали об их местонахождении, фиксируя по позывным на радиоаппаратуре переговоры, как между кораблями, так и летчиков с базой. В поле нашего зрения были и другие полувоенные и гражданские корабли. Вспоминаются случаи захода в порты Северного Вьетнама советских кораблей с вооружением, техникой и продовольствием на борту. Американские летчики, их, как правило, не бомбили, а уничтожали переправлявшие технику вьетнамские джонки, курсировавшие от советского корабля до берега. На моей памяти был лишь один случай, когда американцы сбросили с самолета металлическую болванку, которая, падая с высоты, пробила палубу и борт советского судна ниже ватерлинии. Заделав пробоину и спешно залатав дыру, корабль срочно выгрузил свой «товар» и отправился на ремонт».
USS Abnaki и советский разведывательный корабль «Гидрофон» в Южно-Китайском море, 1967 г.
Naval History and Heritage CommandВыражаем благодарность Межрегиональной общественной организации ветеранов войны во Вьетнаме и Председателю ее президиума Николаю Николаевичу Колеснику за предоставленные материалы.