Будь с нами!
Присоединяйся к нашему каналу в Телеграме, чтобы не пропустить эксклюзивный контент.
Слева направо: Дмитрий Костоваров, Германия; Александра Кольб и Юлия Эггер, Австрия; Ремко Рейдинг, Нидерланды.
Личный архивПосле окончания Второй Мировой войны в Европе остались десятки тысяч советских военных захоронений. В них, по разным оценкам, покоится от 2 до 4 миллионов человек, погибших в ходе боевых действий и лагерях, но точно сказать никто не берется. О многих из погребенных практически ничего не известно, кроме имени и фамилии, да и те зачастую написаны с ошибками. Установить личности солдат помогают местные жители.
«Двадцать лет назад я даже не знал об этом месте, несмотря на то, что я здесь родился. И никто из моих знакомых тоже не знал», - говорит Ремко Рейдинг, директор фонда «Советское поле славы» в городе Амерсфорт, Нидерланды.
Здесь похоронены 865 жертв войны из Советского Союза, включая 101 военнопленного из лагеря Амерсфорт (по большей части, из азиатских республик), 691 солдата Красной армии, перезахороненных с кладбища в городе Маргратен (примерно 200 км отсюда) и 73 принудительного рабочего.
«В 1998 году, когда я работал в нашей местной газете, я узнал, что у нас здесь есть заброшенное советское военное кладбище», - рассказывает Ремко. Оказалось, что солдат на этом кладбище не были идентифицированы, и что родственников также не оповещали о захоронениях, и тогда он начал искать информацию в нидерландских и немецких архивах. Два года ушло на то, чтобы установить личности первых солдат и найти их родных. «Я понял, что это вполне реально и мы должны сделать это для всех 865 людей. И это изменило мою жизнь: из журналиста я превратился в поисковика».
В 2010 году он основан фонд «Советское поле славы» и возглавил команду энтузиастов, которые занимаются поисками судеб этих солдат. Основная работа проходит в архивах, ведь у них есть только их имена и фамилии. «К примеру, у нас есть некий Андрей Иванов, и это все, что мы знаем. Да могли быть тысячи Андреев Ивановых, погибших во время войны! Я использую много источников. Один из важнейших - ОБД «Мемориал». Однажды мне удалось найти солдата под фамилией Ropojetzki, но оказалось, что его настоящее имя было Храповецкий [в нацистских архивах русские фамилии часто записаны с ошибками]. Я бы никогда не нашел его в обычном архиве».
Администрация города и российское посольство в Нидерландах к его проекту относятся положительно. «Когда я только начал этим заниматься, кладбище было забыто и никому не нужно. Теперь власти нас поддерживают», - говорит Рейдинг. На сегодняшний день его команде удалось идентифицировать 220 солдат и найти более 200 их родственников. «У нас довольно амбициозные планы: сохранить память живой», говорит он.
Александра Кольб и Юлия Эггер.
Личный архив«У нас нет романтики, у нас рутинная, но безумно интересная работа», - говорит Юлия Эггер из Вены. Десять лет назад она переехала из российского Смоленска, где работала главным редактором местного филиала газеты “Комсомольская правда”, а в Австрии вместе с соотечественницей Александрой Кольб основала исследовательский центр «Память».
Все начиналось с «Книги памяти», которую в 2010 году издал австрийский историк Петер Сиксль (1944-2019). Ландшафтный инженер по профессии, в 1980-х Сиксль взялся за переустройство одного советского военного захоронения. Итогом его работы стал каталог с 60 тысячами имен и местами захоронений. «Над второй редакцией 2015 года мы работали с ним вместе, - рассказывает Юлия. - А сейчас занимаемся электронной версией книги: за пять лет нашлось огромное количество новых документов».
На территории Австрии есть, как минимум, 226 воинских захоронений (из них 143 - братские могилы) времен Второй Мировой войны и первого послевоенного десятилетия, в которых находится более 80 тысяч советских граждан: военнослужащих, узников концлагерей, «остарбайтеров». «Некоторых перезахоранивали по два-три раза, и мы долго пытались понять, по какому это делалось принципу и где искать теперь документы», - говорит Юлия, отмечая, что в австрийских архивах к ним всегда идут навстречу.
Они потратили два года, чтобы объехать всю страну и составить карту всех известных советских захоронений. «Мы хотим разместить фото каждой могилы, чтобы родственники могли ее увидеть», - объясняет Юлия.
С такими просьбами к ним обращаются каждый день, но некоторые ждут ответа годами, потому что найти и сопоставить имя и фактическое место погребения не так-то просто. «При переписывании документов в архивах из Соколова человек может превратиться в Соловьева, Григорьевич в Георгиевича, Александрович - в Алексеевича, а мы хотим вернуть все имена. Сложно вычислить первичное место захоронения, когда австрийские населенные пункты были написаны русской транскрипцией и схемы не прилагались, но главное - в немногих имеющихся документах о перезахоронении погибший часто становился безымянным», – говорит Эггер.
Ворота X.
Личный архивКроме того, в Австрии периодически находят новые захоронения: то в лесу, то в какой-нибудь деревне перед домом, то на действующих общинных кладбищах. Даже на Центральном кладбище Вены в 1980 году у ворот номер 10 обнаружили захоронение 183 советских граждан. Идентифицировать их всех удалось только в 2017: в память о них на этом месте сегодня установлен обелиск с именами погребенных.
«Здесь в любой маленькой деревушке можно найти советские захоронения», - говорит Дмитрий Костоваров из немецкого Дортмунда, переехавший сюда из Алматы (Казахстан) в 2004. Во многих городах Германии, где захоронено огромное количество советских солдат и военнопленных, есть «поисковики», которые работают в одиночку, но заниматься этим проще, если представляешь общественную организацию, объясняет Дмитрий.
Сам он начинал с поисков своего деда, погибшего в 1942 году в Ленинградской области. Точных данных найти не удалось, однако в процессе он познакомился с другими “поисковиками” и в итоге оставил профессию инженера-теплотехника и учредил историческое общество «Мемориал русских жертв войны». В него входят как жители бывших союзных республик, так и коренные немцы.
«Люди понимают, что совершались страшные вещи, причем не только во время войны, но и после нее. Погибших записывали как попало, памятники сносили, могилы забрасывали. Есть люди, которые понимают, что это неправильно», - рассказывает Дмитрий. Сейчас в каждой коммуне свои формы памятников и написаний имен, а нужны одинаковые принципы организации таких захоронений для всех, считает он.
Однажды он хотел организовать на кладбище субботник, но не смог - оказалось, что в Германии за состоянием памятников следят специальные службы, и попытка сделать что-то самостоятельно приравнивается к вандализму. «Хотя в стране есть ребята которые моют советские памятники по ночам, по-партизански. Они считают, что это их долг», – говорит Костоваров.
По его словам, только в 2019 году его команда смогла помочь в поиске 11 человек и сопроводить 8 семей к местам захоронений их родственников. Списки тех, кого удалось найти, он публикует в открытом доступе в интернете.
Кроме поисков имен и мест захоронений, общество Дмитрия борется за создание мемориала на месте лагеря военнопленных в Дортмунде: «Сейчас здесь находится развлекательный центр, рядом с которым установлен памятный камень с табличкой «Здесь находился лагерь военнопленных». И больше никакой информации. Я обращался с просьбой выделить маленькое помещение под архив, но мне отказали».